Как хоронили Сталина: камуфляж, чекисты, стихи знаменитого барда
Решение о том, что забальзамированное тело Иосифа Виссарионовича следует поместить в мавзолее рядом с Лениным, в партийных «верхах» страны приняли на следующий день после смерти «хозяина», 6 марта 1953-го.
Руководить церемонией похорон, организовывать ее поручили Никите Хрущеву. Именно по его указаниям был разработан сценарий траурной акции и план всех сопутствующих ей мероприятий.
Прощание с умершим «отцом народов» проходило в Колонном зале Дома Союзов на протяжении более двух суток. В полночь 8 марта доступ граждан туда был прекращен, и с этого момента началась подготовка к переносу тела в мавзолей.
Одна из самых первых процедур, которую пришлось выполнить – чисто техническая: Колонный зал следовало освободить от заполнивших его многочисленных венков, принесенных сюда делегациями от республик, областей, от столичных предприятий, организаций, учебных заведений, театральных коллективов…
По утвержденной программе церемонии за гробом Сталина предполагалось нести лишь 100 самых «престижных» венков. Остальные несколько тысяч погрузили на машины и перевезли на Красную площадь, где к утру аккуратно расставили по обе стороны от мавзолея, а также вдоль кремлевской стены и Исторического музея…
На рассвете в центр города прибыли подразделения войск МГБ. Солдаты и офицеры к 7 часам утра выстроились двумя цепочками от Дома Союзов до Красной площади, образовав безопасный коридор для движения похоронной процессии.
Еще час спустя на главной площади страны выстроились «коробки» участвовавших в церемонии войск – 4400 человек, а также военный оркестр.
Оставшееся за линией живого ограждения пространство площади заполнили 12 тысяч «представителей трудящихся» — специально отобранная, надежная публика (по сведениям, которые довелось слышать от непосредственных участников событий, чуть ли не половину этих граждан составляли «товарищи в штатском»).
К предстоящей церемонии подготовили и сам мавзолей. С самого начала было ясно, что пожелание, высказанное Хрущевым и его соратниками, заменить громадную черную плиту из лабрадора над входом с надписью «ЛЕНИН» на новую – уже с двумя фамилиями «ЛЕНИН СТАЛИН» осуществить в столь короткий срок физически невозможно. Поэтому пришлось прибегнуть к камуфляжу. Монолит с прежней надписью затонировали слоем черной краски, добавив в нее для имитации натурального камня голубовато-серебристые «крапинки». А по этому фону малиновой краской была сделана новая – уже двойная, надпись.
По свидетельствам старожилов, такая бутафория оказалась не слишком качественной. Во время наступления зимних морозов, плита покрывалась инеем и тогда в образовавшемся белесом слое явственно проступали контуры первоначальной «ленинской» надписи. Заменили огромный каменный блок на новый лишь на рубеже 1960-х. Дело в том, что все это время в кремлевских «верхах» рассматривали мавзолей, как временное пристанище для забальзамированных «на века» тел двух самых главных коммунистов. На смену мавзолею должно было прийти куда более внушительное сооружение.
Еще 6 марта 1953 года было подписано постановление о строительстве особого Пантеона:
«В целях увековечения памяти великих вождей Владимира Ильича Ленина и Иосифа Виссарионовича Сталина, а также выдающихся деятелей Коммунистической партии и Советского государства, захороненных на Красной площади у Кремлевской стены, соорудить в Москве монументальное здание — Пантеон, памятник вечной славы великих людей Советской страны. По окончании сооружения Пантеона перенести в него саркофаг с телом В.И.Ленина и саркофаг с телом И.В.Сталина, а также останки выдающихся деятелей Коммунистической партии и Советского государства, захороненных у Кремлевской стены…»
Идея такого помпезного сооружения существовала на протяжении нескольких лет, однако со временем как-то «рассосалась». Тогда и была изготовлена новая плита с надписями для мавзолея, но украшала она это сооружение совсем недолго.
Вернемся однако к событиям 9 марта 1953 года. Их хронометраж тщательно задокументирован. По радио шла прямая трансляция происходящего. Передачу вел «главный голос страны» — диктор Юрий Левитан.
Официальная церемония похорон Сталина началась в 10.15 утра, когда восемь «главных персон» СССР — Г.М.Маленков, Л.П.Берия, В.М.Молотов, К.Е.Ворошилов, Н.С.Хрущев, Н.А.Булганин, Л.М.Каганович, А.И.Микоян, — в Колонном зале подняли гроб с телом «хозяина» и понесли его к выходу. (Конечно удерживать на весу тяжелую домовину даже восьмерым уже отнюдь не молодым и явно не обладающим выдающимися физическими кондициями партийным иерархам было трудно, поэтому, чтобы не случилось конфуза, им помогали несколько крепких мужчин в военной форме – офицеры госбезопасности).
Спустя 8 минут гроб поместили на орудийный лафет, который специально был подвезен к Дому Союзов. После этого началось похоронное шествие, сопровождавшееся Траурным маршем Шопена, исполняемым оркестром. Процессия проследовала по Охотному Ряду, мимо гостиницы «Москва» и Исторического музея на Красную площадь.
Многочисленные награды и регалии покойного Иосифа Виссарионовича, которые он при жизни своей не любил надевать (за исключением Золотой Звезды Героя Социалистического Труда), теперь несли на атласных подушках высшие военачальники страны. Например, Маршальскую звезду нес легендарный С.М.Буденный, ордена Победы – маршалы Соколовский и Говоров, ордена Ленина – маршалы Конев, Тимошенко и Малиновский… Сразу за лафетом шли члены Президиума ЦК, а также члены семьи Иосифа Виссарионовича.
В 10.45, когда процессия остановилась у мавзолея, гроб сняли с лафета и перенесли на специальный постамент перед входом в него. Высшие партийные деятели, советские военачальники, а также несколько специально приехавших в Москву лидеров соцгосударств, руководителей зарубежных компартий поднялись на трибуну мавзолея, и начался траурный митинг, который длился почти час. С речами выступили Маленков, Берия и Молотов.
По завершении этой части церемонии все те же восемь высокопоставленных партийцев внесли гроб в мавзолей и установили на уже приготовленное там для него место. Потом прогремел артиллерийский салют.
Момент погребения Сталина в мавзолее по инициативе Хрущева решено было отметить особенно масштабно. Ровно в полдень 9 марта, когда это произошло, по всей стране заревели гудки заводов и фабрик, паровозы на железных дорогах, теплоходы и пароходы в портах…
Вслед за этим было объявлено о целых пяти минутах молчания. Когда они прошли, перед мавзолеем торжественным маршем прошли собранные на площади войска, а над ней пролетели в парадном строю несколько военных самолетов.
Если в самом сердце столицы весь намеченный ритуал прошел строго по плану и без явных эксцессов, то за пределами главной зоны оцепления порядок сохранить не удалось.
Там, на подступах к центру собрались тысячи безутешных москвичей, которые жаждали проститься с любимым «вождем и учителем». Чтобы воспрепятствовать несанкционированному проникновению граждан в район Красной площади, где происходила траурная церемония, на всех ведущих в ее сторону улицах были выставлены армейские заграждения, тротуары и мостовые перекрыты грузовиками.
Однако о том, чтобы рассредоточить толпу, избежать давки, организаторы похорон как следует не позаботились. В итоге получили продолжение того, что происходило уже в предыдущие дни, когда народ ломился к Дому Союзов, надеясь «лично проститься со Сталиным». В нескольких особо опасных местах вновь пострадали от напора тысячной неуправляемой массы горожане.
Сколько жертв было тогда у этого страшного людского пресса, точно не известно. Вот что рассказывал корреспонденту «МК» московский старожил, историк доктор наук Альфред Мирек:
«Позднее от своей знакомой, работавшей в Госстрахе, я узнал, что всего в те «похоронные» дни – при прощании со Сталиным и непосредственно 9 марта, погибли 1500 человек. Еще примерно столько же раненых и покалеченных позже скончались в больницах. Последние жертвы — двое затоптанных в давке мужчин — умерли спустя полгода… Кстати, похороны всех этих погибших оплачивались за счет государства…»
В конце еще несколько интересных фактов, относящихся к проводам Иосифа Виссарионовича в последний путь.
Вождя положили в гроб одетым военную форму, но отнюдь не в парадную. На Сталине — его любимый светлый китель, который он часто носил. Для траурной церемонии на него нашили погоны генералиссимуса, — их при жизни своей генсек не жаловал, предпочитая, чтобы на плечах у него были прежние – маршальские, погоны. На грудь покойному прикрепили две главные медали – Золотые Звезды Героя Советского Союза и Героя Социалистического Труда.
Доступ посетителей в мавзолей почти сразу же после церемонии, состоявшейся 9 марта 1953 года, прекратили. Сделать это пришлось по техническим причинам. Ведь нужно было позаботиться о сохранении тела вождя, а сразу после смерти его забальзамировали лишь предварительно, чтобы выдержало короткий срок прощания и похорон. Поэтому буквально через день гроб с Иосифом Виссарионовичем перевезли в секретную лабораторию, где в течение почти трех месяцев над покойником трудились специалисты-бальзамировщики. Мавзолей все это время, конечно же, был закрыт для посещения.
Именно смерть столь любимого многими «мудрого и заботливого» руководителя страны подтолкнула одного из простых московских школьников к сочинению первых в его жизни (но, как оказалось впоследствии, далеко не последних) стихов. Вот что написал паренек-восьмиклассник 8 марта 1953 года:
«Опоясана трауром лент,
Погрузилась в молчанье Москва,
Глубока ее скорбь о вожде,
Сердце болью сжимает тоска…
Разливается траурный марш,
Стонут скрипки и стонут сердца,
Я у гроба клянусь не забыть
Дорогого вождя и отца.
Я клянусь: буду в ногу идти
С дружной, крепкой и братской семьей,
Буду светлое знамя нести,
Что вручил ты нам, Сталин родной.
В эти скорбно-тяжелые дни
Поклянусь у могилы твоей
Не щадить молодых своих сил
Для великой Отчизны моей.
Имя Сталин в веках будет жить,
Будет реять оно над землёй,
Имя Сталин нам будет светить
Вечным солнцем и вечной звездой».
Имя автора этого стихотворного произведения – Владимир Высоцкий. Тот самый.
