– Зачем вы ходили в военкомат?
– Хотел добровольцем служить на Донбассе. А поскольку повестки о мобилизации я не получал, меня направили в призывной пункт – со мной им просто некогда было разбираться. Меня спросили сколько вам лет? Я им – в следующем 60 исполнится. Они мне – вы с ума сошли? Вы пойдете в третьей волне. А что вы умеете? Я сказал, что умею стрелять и собирать автомат Калашникова. Они мне – там стрелять все умеют, нужны хорошие водители. Водить умеете? Я отвечаю, что никогда машину не водил. Мне предложили пойти отдыхать и не морочить им голову.
– Но есть же обходные пути, чтобы попасть на СВО?
– Оказалось, после 60 на СВО добровольцем можно попасть через ЧВК «Вагнер» и через Кадырова – написать ему письмо, получить приглашение на месячные сборы в Гудермесе. Те, кто настроен антагонистически, провоцировали меня «Ну, что уже в окопе сидишь?»
– Как ваш порыв отправиться служить оценили родные и близкие?
– А я никому не говорил. Позже дочка (ей 35 лет) мне сказала, что я был не прав, скрыв от родных, что иду на фронт. Я понял, что толку от меня тут будет больше, чем там и идею оставил.
– А вы военнообязанный?
– У меня «белый билет» с записью: в мирное время не годен, в военное время годен к нестроевой службе. Это писарь в обозе, секретарь, но это не тот, кого пошлют на линию фронта.
– А песни петь на фронте не хотели?
– У нас никто из артистов на самой линии фронта песни не исполняет. У нас даже Клавдия Шульженко в начале войны сразу попросилась вступить в ряды Красной армии, потом она ездила с агит-бригадами, но непосредственно в районе боевых действий они не выступали. Это смешно. Вот я сейчас проявлял инициативу: все лето ездил по госпиталям, по полигонам, пока ковидом не заболел. На концертах по полчаса пел. Делал это бескорыстно, бесплатно и с удовольствием.
Дело в том, что самостоятельно в такие истории не попадешь. Это не то, что я сам пришел в Военную медицинскую академию и начинаю скулить под воротами – пустите меня, я у вас выступлю. Потому что эти объекты сейчас охраняются, просто так туда не попадешь. Это готовится специально, точно так же, как организовываются выезды на линию соприкосновения в ЛНР и ДНР. Недавно мы уже туда должны были поехать, и бригада у нас собралась. Но, как раз началось обострение на линии соприкосновения. У нас артистов тоже берегут, как гражданских лиц. И на время практически все выступления артистов прекратились. Ситуация там обострилась – артистами не рискуют. В ДНР сейчас никто не выступает.
– Артистов помещают в списки правильных и неправильных. Так, в белый список артистов вошли: Басков, Лепс, Долина, Гагарина, вы как и многие другие. Депутаты даже собирались раздавать им разрешительный документ от Минкульта – по принципу общественной позиции артиста: если ты недоволен государством, то идешь в «бан». Зачем властям вмешиваться еще и в эстраду?
– Не хочу выглядеть обиженным артистом. За моей позицией нет желания пропиариться на этом деле, снискать славу и заработать дивиденды. Меня никто не обласкал. Глупо думать в мои 60 лет, у меня будет какой-то прорыв и я начну опять стадионы собирать. Но СВО идет у нас уже год в острой фазе. Тут всех прорвало, наконец-то. Может для этого и нужна была специальная военная операция, чтобы понять, кто есть ху. Но с той стороны мне больше уделяют внимания, чем здесь. То, что я плохой и враг там (на Украине) меня уже отметили трижды. Первая ласточка прилетела от моего друга журналиста Михаила Шахназарова: «Серега, мы с тобой попали в список ярых разжигателей войны». Составляли их штабы российской оппозиции. Они рассылали эти списки в консульства стран, чтобы затруднить перемещение по миру, получение виз и загранпаспортов. Спустя время я попал другую более агрессивную базу «Миротворца», в раздел Чистилище. На мне уже пробу ставить негде. Украина нашла себе самого страшного врага. В «Миротворце» написано, что я представляю угрозу не только для Украины, но и для всего человечества.
– И чем так агрессивна эта база?
– Она опасна! Мне угрожают физической расправой. Фото, биография, род деятельности, и каждому персонажу чистилища там посвящена отдельная страница. Прямо в шапке идет напоминание, все на украинском языке «Все, кто попадает в раздел «Чистилище» рано или поздно будут уничтожены». Не важен срок и способ, главное – приговор. Ряд портретов этой базы уже перечеркнуты крест накрест с надписью «ликвидирован».
Ну и вишенкой на торте стал персональный список Зеленского, в которые я попал со своей подругой Лолой Милявской и другими артистами. Они составлены от безысходности и бессмысленности. Там перечень запретов из серии запрета стоять под стрелой и заплывать за буи: я не могу владеть земельными участками на Украине, держать деньги в их банках, не могу пользоваться благами и недрами их земли, с меня снимаются все награды. В общую мясорубку информации они кидают все, что можно и их не заботит, какой фарш будет на выходе. Дешевые манипулятивные приемы, они берут не качеством, а количеством всего. В общей массе это как-то срабатывает.
– Как относитесь к артистам, которые не поддержали СВО?
– Среди них есть просто агрессивные персонажи. С другой стороны их позиция весьма честная. Они пошли по принципу не нравится – уезжай. Те, кто уехали, начинают поливать вслед помоями и активно высказывают свою русофобскую позицию.
Уехавшие люди денежные – им было на что уезжать. Но все эти средства они заработали здесь. На Западе-то артисты из России никому не нужны кроме наших эмигрантов. Ну, посмотрят они по одному разу концерты этих артистов, дальше они не пойдут, эта повестка дня себя изживет. Эти люди выбора не совершали. Они просто предали страну.
– Ваше творчество окрасилось политической повесткой. Про любовь-то поете?
– Праздники никто не отменял. Позавчера я вернулся с концерта в стиле «Дискотека 80-90-х», там не звучало ни слова о политической обстановке. Люди приходят отвлечься, расслабиться. Мы же не можем 25 часов в сутки людей кошмарить какими-то ужасами войны. У нас в блокадном Ленинграде Театр оперетты работал, и симфония Шостаковича была написана, на концерты люди приходили.
– Как изменился ваш репертуар?
– Я с удовольствием исполняю песни военных лет. Сейчас у меня будет концерт, посвященный блокаде Ленинграда с Дмитрием Певцовым, Таней Булановой. Мы уже не первый раз выпускаем такой театрализованный спектакль. Люди с удовольствием на него ходят. А так в принципе у меня все осталось, как было, я не выхожу на сцену в военной форме и у меня очень много лирики. Сейчас в Москве и Питере у меня романсовые концерты, продолжаю исполнять поп-музыку. Очень многие поэты предлагают мне почитать сейчас свои стихи. Есть авторы, которые в очередь выстроились. Я просматриваю очень много материалов. Я беру в оборот только тот материал, что меня цепляет за душу. У меня появилось несколько патриотических песен – это абсолютно понятно. Я написал песню «От любви до ненависти», с Витей Салтыковым мы записали песню «Мы люди».
– Вы мечтали спеть со Стингом, которому сейчас 71 год…
– Мало ли с кем я мечтал. Я и с Уитни Хьюстон и с Майклом Джексоном. Ну да, Стинг – классный чувак. Я охладел к мечте спеть с ним, когда он поддержал «Пуси Райт».
